В связи с разговором о психоанализе всплыла в памяти книга Дональда Томаса "Белый отель".
Купила я ее случайно, в букнинисте, и взяла в дорогу как "что-нибудь почитать".
Аннотация с обложки книги:
По основной профессии Дональд Майкл Томас – переводчик Пушкина и Ахматовой. Это накладывает неповторимый отпечаток на его собственную беллетристику.
Вашему вниманию предлагается один из самых знаменитых романов современной английской литературы. Шокировавший современников откровенностью интимного содержания, моментально ставший бестселлером и переведенный на двадцать с лишним языков, «Белый отель» строится как история болезни одной пациентки Зигмунда Фрейда. Прослеживая ее судьбу, роман касается самых болезненных точек нашей общей истории и вызывает у привыкшего, казалось бы, уже ко всему читателя эмоциональное потрясение.
Начинается она, и правдва, как "околопсихоаналитический роман" - фрейдистски построенный и насыщенный, вперемежку события, воспоминания, сны, непристойные, проникнутые сексуальностью стихи и фантазии - и психоаналитические сеансы главной героини, которая лечится у Фрейда от невроза, выражающегося болями в груди и слабостью, и постепенно рассказывает профессору о своем отце и его странных отношениях с женой, ее сестрой-близнецом и ее мужем, о своей матери, погибшей в пожаре вдвоем с любовником, о своем переехавшем в Америку брате, о своей первой любви, о том, как по презрительным словам полупьяных матросов, не помню уже за что злых на ее отца, она впервые осознала, что еврейка, о своем антисемите-муже, от которого она боялась иметь детей, о своих подругах-спасительницах, которых хотела бы любить не как подруг.
Но дело даже не в этом, хотя психоаналитическая подоплека хороша и прописана деликатно-глубоко. Все дело в окончании.
Внезапно, уже не в возрасте радужной юности, однако от этого только глубже и подлиннее, героиня обретает счастье: немного в карьере и много в настоящем женском смысле - любящий муж, ребенок, пусть даже и чужой, дом. А дальше начинается то, что, по крайней мере для меня, полностью перевернуло все представление о романе. Дом этот - Советский Союз, муж этот - "неблагонадежный", и заканчивает он, как предполагается, в лагере.
А она - с сыном, пройдя всю надежду и отчаяние, бедность, страх, холод и нищету, всю ложь "Последнего поезда, которым высылают евреев" и глубокой ямы за кордоном солдат - умирает в Бабьем Яру.
Это - не современный попсовый психоанализ "Все проблемы от неудовлетворенности". Это - настоящий, поздний, когда на арену выходит Танатос. Жизнь как переплетение Эроса и Танатоса, страсти-любви и смерти, на фоне которой все остальное теряет смысл - и "внешний" психоанализ в том числе, парадоксально проявляя этим свою глубинную суть.
Не буду описывать эпизод, который для меня стал самой яркой иллюстрацией идей такого Фрейда - скажу только, что он из второй части, из самого окончания.
Зацепило эмоционально, хотя, казалось бы, о Великой Отечественной и II Мировой много прочитано и сказано. И зацепило настоящестью идей, "другим" психоанализом, его сутью, а не "социальными представлениями".
И в рецензии правда про "эмоциональное потрясение".